Я готовлю новогодние вечеринки уже пятнадцать лет, и каждая из них учит чувствовать ритм стола: от первого тоста до последней крошки миндального драже. Вино здесь — партнёр-аккомпаниатор, режиссёр света и атмосферы, поэтому расставляю бутылки так же тщательно, как реквизит на сцене.
Игристый пролог
Салют фейерверков легко продолжить ламбруско розато с тонкими пузырьками. Мягкая кислотность дружит с тарталетками из козьего сыра, а лёгкая фруктовая вспышка обостряет вкус копчёной утки. При подаче показываю гостям приём «саблядо» — открытие бутылки ножом для льда. Шоу занимает тридцать секунд, оставляя в памяти аромат красных садовых ягод и лёгкий озон после хлопка.
Чтобы не утонуть в астрономической солёности икры, подаю брют на винтажном уровне, выдержанный на осадке пять лет. Автолиз (самопереваривание дрожжей) создаёт ноты жареного фундука, подчёркивающие крем-соус из топинамбура. Термин «эноароматика» — совокупность запахов, возникающих после открытия, гости запоминают его, участвуя в мини-викторине «Угадай букет».
Тихие в центре
Краб-темпура и фьюжн-салат с манго требуют свежести, поэтому альбариньо из Галисии со звонким минералом шерил повторяет оттенок морского бриза. Веду конкурс «Рифма вкуса»: прошу придумать по одной ассоциации к каждому глотку. Побеждает тот, кто дойдёт до десяти образов, не повторяя предыдущие.
Дичь по-валлийски, щедро пропитанная розмариновым дымом, раскрывается под ширазом из Бароссы. Таннин тёплый, но не вяжущий, звучит пикантная черносмородиновая нота, известная сомелье как «кассис». Вставляю термин «мёрблюар» — ощущение бархатистости, вовозникающее при сочетании высокого глицерина и обволакивающего корпусного вкуса. Гости шутят, что оно подходит для описания кашемирового пледа, и слово приживается в тостах.
Сладкий эпилог
На десерт ставлю тока 5 путони, дающий янтарные отблески. Ботритизированный виноград дарит «медовую дымку» — метафора к лёгкому чувству тумана на ладонях после первого глотка. К булочке с фисташкой добавляю крем-шантильи и пыльцу из кумквата: кислотность подхватывает сахар, как дирижёр подхватывает крещендо оркестра.
В финале провожу игру «Слепая капля»: делю гостей на пары, завязываю глаза одному участнику, а второй кормит десертом, подсказывая аромат. Смеёмся, обсуждаем, как янтарь превращается в сухофрукты, а сафьяновая кожа — в табак. Победители получают амфолог — старинную ложку-воронку для дозировки ликёра, имя которой само по себе напоминает заклинание.
Закуска, основа и десерт — три акта, вино — смена декораций, конкурсы — увертюра эмоций. Когда куранты отстучат полночь, бутылки опустеют, а слова «мёрблюар» и «эноароматика» ещё долго будут звучать в разговорах, значит спектакль удался.
