Я давно ищу свежие формы новогоднего вовлечения. Так родилась идея «Чёрной Змеи» — гибкой световой скульптуры, скользящей сквозь площадку словно росчерк туши.
Каркас собран из углепластиковых сегментов, окутанных волокном Fibre light. Диоды WS2815 дают градиент от обсидианового до нефритового оттенка. Противофазные импульсы вызывают ощущение дыхания хищника.
Сценография света
Гобо-проектор с набором фрактальных масок бросает на стены силуэты чешуи. Приём «скентиллион» — чередование микровспышек с длиной волны 465 нм и ультра-фиолетового шлейфа — подчёркивает хищный изгиб морды. Публика получает браслеты с акселерометром, сигналы браслетов синхронизируются с теле жестами Змеи через протокол Art-Net.
Для зрительного отдыха ввожу эффект «нощун»: период в 7 секунд, когда свет проваливается в инфракрасную тень, оставляя лишь контур пространства. Зал будто моргает, а после «моргнул» ещё сильнее ценит яркость.
Игровая механика
Мои конкурсы встроены прямо в дыхание скульптуры. «Удержи Жар Жемчуга»: участник вращает в ладонях сферу с датчиком Холла. Пока кровь разгоняет металл, Змея меняет тон в диапазоне Dorian. Кто продержал температуру выше 37,5 °C дольше, становится «Хранителем хвоста».
«Вербальный эспадрон»: зал выкрикивает ритмичные двусложные прилагательные. Алгоритм RhythmoRex ловит ударения, переводит энергетику в цветовой код и подаёт Змее сигнал «удар». Одно громкое слово — один световой укол. Получается импровизированный бой стихии и речи.
Для самых юных подойдёт игра «Чешуйчатый пазл». На полу проецируется силуэт Змеи, дети хватают мягкие шестиугольники с QR-метками, укладывают в пустоты. Камера Realsense фиксирует совпадение формы, после чего хвост проглатывает виртуальные фейерверки.
Финальный аккорд
Ровно в 23:58 запускаю «Сцинтилляцию Тантала». Диоды загораются строгим дактилем: длинный-короткий-короткий. Пульс совпадает с сердцебиением, усиленным сабвуфером – публику втягивает в коллективное катарсис-дыхание. На нуле хронометра Змея распадается на 163 самостоятельные полосы, каждая летит над головами по тросу Ski Slide и образует цифры нового года. В заключение я подаю звуковой сигнал «виолистент» (смесь виолы да гамба с контрабасовым флажолетом). Пространство ещё секунду дрожит, затем мягко оседает в сумерки.
Иллюминация «Чёрной Змеи» дарит событию античное чувство мистерии, а точный тайминг и входящие в канву конкурсы удерживают внимание без единой паузы. Я уверен: когда свет разговаривает так умело, слова ведущего превращаются в лаконичные штрихи дирижёрской палочки.
